«Судья и эмоции – понятия несовместимые». Интервью с председателем суда Зельвенского района Наталией Степановой

Судить или не судить?.. На протяжении 27 лет председатель суда Зельвенского района Наталия Степанова судит, но, как она уточняет, не осуждает людей. В преддверии профессионального праздника – Дня юриста – главная зельвенская Фемида рассказала о самом жёстком, вынесенном ею, обвинительном приговоре, почему в Беларуси судей-женщин в разы больше, чем мужчин, и чем хрупкая женщина в чёрной мантии увлекается вне работы? Об этом и не только читайте в интервью газеты «Праца».

– Наталия Викторовна, как известно, в нашей стране на должность судьи вправе претендовать белорусы с высшим юридическим образованием, достигшие 25-летнего возраста. А когда Вы стали председателем суда Зельвенского района?

– Мне было ровно 30. Столь высокое назначение – полная неожиданность. Опыта судебной практики у меня практически не было. Лишь изредка участвовала в судебных заседаниях в качестве избранного народного заседателя.

Поэтому представьте моё удивление, когда в мае 1992 года председатель райисполкома Михаил Павлович Денищик сказал: «Пойдёшь работать председателем суда». Предыдущая председатель Анна Болеславовна Дубовая сильно болела.

Поначалу я упиралась. Одолевали сомнения: не справлюсь с возлагаемой на меня ответственностью, но, как видите, с легкой руки Михаила Павловича 27 лет работаю в суде.

– Значит, в детстве Вы не мечтали примерить черную мантию судьи?

– Поступала в 1979 году в Белорусский государственный университет с уверенностью, что должность юриста – это мой профессиональный потолок. Я и представить не могла, что из деревенской девочки-отличницы можно вырастить судью. Такая должность казалась недосягаемой.

– Почему, выбирая профессию, отдали предпочтение юриспруденции?

– Приблизительно такой же вопрос мне задавали родители (улыбается собеседница). Мой выбор стал неожиданностью для близких. Скажу больше: они отнеслись к решению с недоверием. Сомневались, сможет ли 17-летняя девочка из Кривич пройти жёсткий столичный отбор. Конкурс при поступлении был огромным – 13 человек на место. Но я ещё в седьмом классе, зачитываясь детективами, решила стать юристом.

Да, поступить было непросто. Однако желание доказать, в первую очередь себе, что я, медалистка Деречинской школы, достойна учиться в одном из лучших вузов страны на престижном на то время факультете, помогло сдать вступительные экзамены на отлично.

– После выпуска вернулись работать на родину?

– Нет. По распределению два года отработала в Брагинском районе: юрисконсультом в совхозе «Брагинский». Из-за аварии на Чернобыльской АЭС переехала по месту жительства мужа в Бобруйск, где работала юрисконсультом на хлебозаводе. А в 1989 году вернулась в родные пенаты. Начинала с должности инструктора организационно-инструкторского отдела райисполкома. Главная задача структуры заключалась в мониторинге деятельности сельских советов. А с 1992 года работаю в суде.

– Помните своё первое дело, вынесенный приговор?

– Конечно. Не побоюсь столь категоричной оценки, но это было ужасно! На меня «свалилось» два однотипных уголовных дела – бытовой конфликт, приведший к драке и лёгким телесным повреждениям у участников потасовки.

Ночь перед заседанием была бессонной. Я не знала, как подступиться к делам. В процессе изучения документов возникало немало вопросов: с чего начать, как составить приговор? Ответы нашлись у коллег. Руку «консультативной» помощи протянули соседи – колеги из суда Волковысского района. В частности его председатель на то время Василий Владимирович Скок.

Оба приговора стали обвинительными. Сейчас понимаю, насколько пустяковыми были дела, а сегодня то волнение вызывает улыбку.

– Значит, юристы – народ отзывчивый, просить о помощи у коллег – не стыдно?

– Конечно, нет. На то и нужны друзья (улыбается Наталия Викторовна). Юрист обязан учиться и перенимать опыт коллег. Хороший судья – постоянно обучающийся человек. Он должен дотошно изучать нормативно-законодательную базу, следить за изменениями и обновлениями актов, учитывать все нюансы при вынесении приговора. Порой непрофессионализм судьи, его невнимательность могут непоправимо отразиться на судьбе человека.

– Вам как женщине непросто совладать с эмоциями при вынесении обвинительных приговоров? Какая категория дел наиболее трогает Вас?

– Судья и эмоции – понятия несовместимые. В суде, в первую очередь, я специалист, а не женщина. Хотя, поверьте, совладать с чувствами порой очень трудно даже мне, юристу с 34-летним стажем.

Тяжелее остальных даются гражданские дела с участием несовершеннолетних. Только представьте: передо мной 14-летний ребёнок, и я вынуждена спросить, с кем из близких он хочет жить, достойны ли его мама и папа называться родителями.

Ещё труднее выносить обвинительные приговоры в отношении несовершеннолетних. Помню дело, когда 16-летний юноша без какой-либо причины избил 20-летнего парня. Нанесённые увечья стали несовместимы с жизнью последнего. До сих пор перед глазами лицо матери погибшего. В зал заседания она пришла с фотографией сына в траурной рамке. Рядом – семья обвиняемого… По-человечески жаль обе стороны, но моя обязанность – принять решение, основанное на законе.

– Какой из вынесенных Вами обвинительных приговоров стал самым жестким?

– Лишение свободы сроком на 15 лет. Это была максимальная мера наказания, предусмотренная статьей. Мужчина жестоко избил пожилого человека, а затем ограбил его. Вынести другое, более мягкое решение, я не могла. И об этом не жалею.

– Зельвенщина – небольшой район. Говорят, что здесь все друг друга знают. Доводилось ли Вам рассматривать дела с участием друзей, близких?

– К счастью, таких ситуаций в моей практике не было. В обратном случае я бы отказалась от дела и передала бы его в областной суд для определения подсудности.

– У профессии судьи есть «лицо»? Кто чаще примеряет чёрную мантию: мужчины или женщины?

– В Беларуси – женщины, а вот в мировой практике наблюдается обратная тенденция. Думаю, это связано с менталитетом славянских женщин. Мы усидчивее, терпеливее, дотошнее мужчин. А без вышеупомянутых качеств реализоваться в моей профессии невозможно.

– Могу предположить, Ваши «настольные» книги на работе – Конституция, Уголовный кодекс… А дома? Любите читать?

– Я «помешана» на чтении ещё с детства. Когда училась в Минске, книг не хватало, а вот в Брагинском районе читала взахлёб. Даже собрала приличную библиотеку, но последствия катастрофы в Чернобыле не позволили забрать коллекцию. Безумно расстроилась тогда и дала себе слово: больше никаких книг. Обещание не выполнила. Дома полки уставлены книгами. Как-то с подругой хотели посчитать их. На цифре 700 сбились, – улыбается председатель суда. – Настольной книгой стала «Скарлетт» Александры Рипли.

– Наталия Викторовна, чем ещё занимаетесь после работы?

– Внучками. У меня их трое. Девчонки частенько приезжают к бабушке. Кстати, средняя внучка уже спрашивает: «Бабушка, ты судья. Что ты делаешь?». А потом добавляет, что мы с ней похожи. Возможно, растёт моя смена.

– Судья – профессия или призвание?

– Это образ жизни. Моральный облик судьи должен быть безупречен, что требует от человека определённого поведения в обществе. Притом постоянно.

Оглядываясь на личный профессиональный опыт,
с уверенностью могу сказать: я бы не состоялась как председатель суда без своего коллектива – преданных коллег. Каждый из них, а сегодня это 11 человек, по-особому важен для меня. Это ответственные, понимающие и трудолюбивые люди, и за это им огромное спасибо. Поздравляю всех с профессиональным праздником!

Беседовала Анастасия ДУНЕЦ

Фото: Александр РОМАНОВСКИЙ