«До сих пор перед глазами КПП, сослуживцы, крыши четвертого энергоблока» — зельвенец Владимир Якимчик о ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС
Более трёх десятков лет прошло с момента трагедии на Чернобыльской АЭС. Однако события тех страшных дней до сих пор свежи в памяти нашего земляка, ликвидатора последствий аварии Владимира Якимчика.
![]()
– Весной 1986 года я проходил срочную службу на Урале в роте радиационной и химической разведки и дозиметрического контроля, – открывая увесистый армейский альбом с пожелтевшими снимками 1985 – 1987 годов, вспоминает Владимир Михайлович. – Пожалуй, тогда только мы понимали всю серьезность случившейся утром 26 апреля трагедии в Чернобыле. Уже 10 мая наши эшелоны прибыли на станцию Красная Гомельской области. Затем направились в сторону Брагина и расположились в 30-километровой зоне от АЭС. Кстати, здесь войсковая часть дислоцировалась до 1990 года.
![]()
В роте разведки было 20 боевых разведывательных химических машин, которые входили в опергруппу Генерального штаба Министерства обороны. Задача экипажа, в составе которого был Владимир Якимчик, заключалась в ежедневном замере уровня радиации. 30-километровая территория была поделена по уровню радиационного загрязнения на зоны. Самой опасной зоной считалась территория станции. Владимиру Михайловичу не раз приходилось побывать на этом сложном участке.
– Весна и лето 86-го были жаркими, а еще обильными на цветение, потом – на урожай. Хотелось всего попробовать – черешню, клубнику, смородину. Фрукты и овощи, выращенные на приусадебных участках за 30-километровой зоной, привозили в лабораторию для исследования на пригодность к употреблению. Отдельные виды «зашкаливали»…
Больше всего душа болела за покинутые жителями населенные пункты, местных стариков, оставлявших родные дома. И так изо дня в день – новые эпизоды, израненные судьбы и… невидимая, но очень опасная радиация.
Химики, задействованные на ликвидации аварии, еженедельно проходили контроль дозы радиоактивного облучения, показатели заносились в личную карточку учёта.
В мае 1987 года наш земляк в должности командира взвода ОРХРиДК был уволен в запас. За умелые и самоотверженные действия при выполнении задач он неоднократно поощрялся командованием войсковой части, Краснознаменного Уральского военного округа, Гомельским обкомом ВЛКСМ, правительственной комиссией по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, Президиумом Верховного Совета Украинской ССР.
После армии Владимир Якимчик работал в Зельвенской сельхозхимии, прошел путь от инженера до начальника базы снабжения химпродукции, заочно закончил Гродненский институт сельского хозяйства. Перед выходом на заслуженный отдых несколько лет работал в Слонимском лесхозе.
– Годы службы вспоминаю часто, – говорит ликвидатор. – Перед глазами – КПП, сослуживцы, крыши четвертого энергоблока. Скажу одно – мы выполняли долг честно, а уж потомкам судить, был ли это настоящий подвиг. Не дай бог, чтобы подобная трагедия повторилась в истории нашей страны.
Людмила ПОПКО
– Весной 1986 года я проходил срочную службу на Урале в роте радиационной и химической разведки и дозиметрического контроля, – открывая увесистый армейский альбом с пожелтевшими снимками 1985 – 1987 годов, вспоминает Владимир Михайлович. – Пожалуй, тогда только мы понимали всю серьезность случившейся утром 26 апреля трагедии в Чернобыле. Уже 10 мая наши эшелоны прибыли на станцию Красная Гомельской области. Затем направились в сторону Брагина и расположились в 30-километровой зоне от АЭС. Кстати, здесь войсковая часть дислоцировалась до 1990 года.
В роте разведки было 20 боевых разведывательных химических машин, которые входили в опергруппу Генерального штаба Министерства обороны. Задача экипажа, в составе которого был Владимир Якимчик, заключалась в ежедневном замере уровня радиации. 30-километровая территория была поделена по уровню радиационного загрязнения на зоны. Самой опасной зоной считалась территория станции. Владимиру Михайловичу не раз приходилось побывать на этом сложном участке.
– Весна и лето 86-го были жаркими, а еще обильными на цветение, потом – на урожай. Хотелось всего попробовать – черешню, клубнику, смородину. Фрукты и овощи, выращенные на приусадебных участках за 30-километровой зоной, привозили в лабораторию для исследования на пригодность к употреблению. Отдельные виды «зашкаливали»…
Больше всего душа болела за покинутые жителями населенные пункты, местных стариков, оставлявших родные дома. И так изо дня в день – новые эпизоды, израненные судьбы и… невидимая, но очень опасная радиация.
Химики, задействованные на ликвидации аварии, еженедельно проходили контроль дозы радиоактивного облучения, показатели заносились в личную карточку учёта.
В мае 1987 года наш земляк в должности командира взвода ОРХРиДК был уволен в запас. За умелые и самоотверженные действия при выполнении задач он неоднократно поощрялся командованием войсковой части, Краснознаменного Уральского военного округа, Гомельским обкомом ВЛКСМ, правительственной комиссией по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, Президиумом Верховного Совета Украинской ССР.
После армии Владимир Якимчик работал в Зельвенской сельхозхимии, прошел путь от инженера до начальника базы снабжения химпродукции, заочно закончил Гродненский институт сельского хозяйства. Перед выходом на заслуженный отдых несколько лет работал в Слонимском лесхозе.
– Годы службы вспоминаю часто, – говорит ликвидатор. – Перед глазами – КПП, сослуживцы, крыши четвертого энергоблока. Скажу одно – мы выполняли долг честно, а уж потомкам судить, был ли это настоящий подвиг. Не дай бог, чтобы подобная трагедия повторилась в истории нашей страны.
Людмила ПОПКО
До сих пор на здоровье многих аукается трагедия…
Такие события действительно врезаются в память. До сих пор помню этот солнечный день, не предвещавший ничего плохого.
Когда-то в юности очень впечатлил фильм «Мотыльки» — о событиях той роковой весны. К просмотру обязательно!
А я могу посоветовать книгу Светланы Алексеевич «Чернобыльская молитва». Автор с помощью слова передала ужас событий, случившихся в Чернобыле…
Преклоняюсь перед людьми, которые выдержали такие трудные испытания.
У Нины Рыбик тоже крутые рассказы